Господи Боже!
"Какая же гадость эта ваша заливная рыба", - хотелось вскричать мне, с омерзением отбрасывая от себя томик.
Я не хотела верить, что это вот это сотворил мой чудесный, мой несравненный Ремарк.
Я приняла во внимание, что это первая его книга, я попыталась указать себе на чудесный слог и игру слов.
Но, нееет.......
Это чудовищно!
Сладко, мерзко, наиграно.
Это не викторианская Англия, Эрих! В 20-х годах 20-го же века мужчины уже не падали в обмороки и не роняли большие прозрачные слезы дело не по делу!
Изьявления в любви на две страницы! На две!
Уму непостижимо!
Я дочитала это из упрямства!
Как в той шутке про мышку и кактус!
Только как-то не смешно.
"Какая же гадость эта ваша заливная рыба", - хотелось вскричать мне, с омерзением отбрасывая от себя томик.
Я не хотела верить, что это вот это сотворил мой чудесный, мой несравненный Ремарк.
Я приняла во внимание, что это первая его книга, я попыталась указать себе на чудесный слог и игру слов.
Но, нееет.......
Это чудовищно!
Сладко, мерзко, наиграно.
Это не викторианская Англия, Эрих! В 20-х годах 20-го же века мужчины уже не падали в обмороки и не роняли большие прозрачные слезы дело не по делу!
Изьявления в любви на две страницы! На две!
Уму непостижимо!
Я дочитала это из упрямства!
Как в той шутке про мышку и кактус!
Только как-то не смешно.