Я очень люблю Москву. Вот прям очень. Мне всегда радостно вырваться туда и погулять. Жить и работать я там не пробовала, может поэтому Москва для меня очаровательна. Я там отдыхаю. Головой отдыхаю. Я видела Москву всякой: летней, когда асфальт плавится от зноя, а весь город купается в фонтанах, осенней, когда бесит дождь и люди с зонтами в метро, зимней, когда вообще все замечательно и можно радостно гулять сверкая румяными щеками и потрясая бумбоном на шапке. Я, уезжая, всегда хочу вернуться.
НО Новогодняя Москва меня поразила. Она стала для меня испытанием.
Она все такая же моя - горящая, энергичная, затягивающая тебя в водоворот, в движение, но как будто чужая. Эта Москва не дает расслабиться. Нужно постоянно следить куда идешь, потому что люди. Море людей. Разных национальностей, размеров и роста. Они попадаются под ноги, толкают в спину, налетают сбоку. Их очень много и от них не скрыться. Они везде. Даже Патриаршие, уголок умиротворения, наводнили люди.
Новогодняя Москва стала для меня символом очередей. Очереди везде. Повсюду. Где бы ты не фотографировался, в кадр непременно влезет очередь. Очереди в туалет, в кофейне, на Красной Площади.
Мы ехали на пять дней. Вернулись через два.
НЕВЫНОСИМО.
Да, именно так. Капсом.
НО Новогодняя Москва меня поразила. Она стала для меня испытанием.
Она все такая же моя - горящая, энергичная, затягивающая тебя в водоворот, в движение, но как будто чужая. Эта Москва не дает расслабиться. Нужно постоянно следить куда идешь, потому что люди. Море людей. Разных национальностей, размеров и роста. Они попадаются под ноги, толкают в спину, налетают сбоку. Их очень много и от них не скрыться. Они везде. Даже Патриаршие, уголок умиротворения, наводнили люди.
Новогодняя Москва стала для меня символом очередей. Очереди везде. Повсюду. Где бы ты не фотографировался, в кадр непременно влезет очередь. Очереди в туалет, в кофейне, на Красной Площади.
Мы ехали на пять дней. Вернулись через два.
НЕВЫНОСИМО.
Да, именно так. Капсом.